1) Юкио Мисима и "Исповедь маски". Удивление от этой книги началось еще с фамилии переводчика - переводил это все не кто иной как Борис Акунин, правда, под своей настоящей фамилией. Хотя, ничего странного на самом деле, он знаток японского и японской культуры. Книга вообще не воспринимается книгой, то есть художественным произведением. Это действительно исповедь, и я полагаю, что вымысла там вовсе нет, что автор писал о себе. Страшная книга, герой которой не мог по сути ничего - не мог жить в обществе, не мог строить полноценные отношения с людьми, не мог даже никому рассказать правду. Какое-то тотальное, беспросветное одиночество. К плюсам этой книги можно отнести то, что герой вышел живым, не картонным, и еще, что очень важно - сам жанр мемуаров здесь смотрится органично и не нагоняет тоски. Как заметил кто-то в сети, есть два типа мемуаров: "как я блистал" и "я и мой концлагерь". Здесь нет ни первого, ни второго. Герой не давит на жалость и не рисуется. Автор режет скальпелем свои собственные нарывы души, а внутренние демоны есть всегда и у всех, возможно, поэтому книжка довольно популярна. Не знаю, можно ли ставить диагнозы автору, но однозначно он сделал со своей душой все то, что хотел творить с чужими телами - вскрыл ножом. В общем, если хотите референций к Древней Греции и депрессии, черной безысходности, это для вас. Тот самый случай, когда автор и читатель страдают вместе.
2) Теодор Драйзер и "Дженни Герхардт". Все же Драйзер очень странный человек - будучи весьма скромным и этичным, он всегда пишет героев, которые бросают вызов обществу, причем вызов этот они бросают как бы не нарочно, а просто "так сложились обстоятельства". Очень рыдательная книга.
3) Жан Жене и "Богоматерь цветов". Эту книгу он писал в тюрьме, проворовавшись, и повествует она о жизни парижского дна. Читать это не возможно. Не осилил. Этот кошмар принес Жене мировую славу, но честно, не поняла, за что там приносить. Есть авторы, которые пишут о высоком. Бахтин, например. Есть те, кто пишет о низком и понимает, что пишет о низком, тот же Миллер, который изначально никакого философского смысла своим книжкам сам не придавал, все за него придали читатели. Но когда это мешают с целью сделать "таблетку" позабористей... В общем, Жене для меня теперь ассоциируется с кошмаром от литературы.